Неточные совпадения
Как и во всех
местах, где собираются люди, так и на маленьких немецких водах, куда приехали Щербацкие, совершилась
обычная как бы кристаллизация общества, определяющая каждому его члену определенное и неизменное
место. Как определенно и неизменно частица воды на холоде получает известную форму снежного кристалла, так точно каждое новое лицо, приезжавшее на воды, тотчас же устанавливалось в свойственное ему
место.
Когда судебный пристав с боковой походкой пригласил опять присяжных в залу заседания, Нехлюдов почувствовал страх, как будто не он шел судить, но его вели в суд. В глубине души он чувствовал уже, что он негодяй, которому должно быть совестно смотреть в глаза людям, а между тем он по привычке с
обычными, самоуверенными движениями, вошел на возвышение и сел на свое
место, вторым после старшины, заложив ногу на ногу и играя pince-nez.
Кроме
обычных для уссурийской тайги желн, орехотворок, соек, пестрых дятлов, диких голубей, ворон, орлов и поползней здесь, близ реки, на старых горелых
местах, уже успевших зарасти лиственным молодняком, в одиночку держались седоголовые дятлы.
Пурга в горах —
обычное явление, если вслед за свежевыпавшим снегом поднимается ветер. Признаки этого ветра уже налицо: тучи быстро бежали к востоку; они стали тоньше, прозрачнее, и уже можно было указать
место, где находится солнце.
Здесь, на каменистых склонах, попутно я собрал колокольчик (платикодон крупноцветный), одно из самых
обычных и красивых растений формации орешников и лугов на
местах выгоревшего леса.
— Можно, — ответил Ермолай с
обычной своей невозмутимостью. — Вы про здешнюю деревню сказали верно; а только в этом самом
месте проживал один крестьянин. Умнеющий! богатый! Девять лошадей имел. Сам-то он помер, и старший сын теперь всем орудует. Человек — из глупых глупый, ну, однако, отцовское добро протрясти не успел. Мы у него лошадьми раздобудемся. Прикажите, я его приведу. Братья у него, слышно, ребята шустрые… а все-таки он им голова.
Парламентское правление, не так, как оно истекает из народных основ англо-саксонского Common law, [
Обычного права (англ.).] a так, как оно сложилось в государственный закон — самое колоссальное беличье колесо в мире. Можно ли величественнее стоять на одном и том же
месте, придавая себе вид торжественного марша, как оба английские парламента?
Забирают обходом мелкоту, беспаспортных, нищих и административно высланных. На другой же день их рассортируют: беспаспортных и административных через пересыльную тюрьму отправят в
места приписки, в ближайшие уезды, а они через неделю опять в Москве. Придут этапом в какой-нибудь Зарайск, отметятся в полиции и в ту же ночь обратно. Нищие и барышники все окажутся москвичами или из подгородных слобод, и на другой день они опять на Хитровке, за своим
обычным делом впредь до нового обхода.
Клубок пыли исчез. Я повернулся к городу. Он лежал в своей лощине, тихий, сонный и… ненавистный. Над ним носилась та же легкая пелена из пыли, дыма и тумана,
местами сверкали клочки заросшего пруда, и старый инвалид дремал в
обычной позе, когда я проходил через заставу. Вдобавок, около пруда, на узкой деревянной кладочке, передо мной вдруг выросла огромная фигура Степана Яковлевича, ставшего уже директором. Он посмотрел на меня с высоты своего роста и сказал сурово...
— Что мне учить ее, — ответил Доманевич небрежно, — я с прошлого года знаю все, что он диктовал… Я, брат, «мыслю» еще с первого класса. — И, окинув нас
обычным, несколько пренебрежительным взглядом, Доманевич медленно проследовал к своему
месту. Теперь у него явилось новое преимущество: едва ли к кому-нибудь из мелюзги учитель мог обратиться за такой услугой…
Он приказал морскому офицеру Хвостову попугать сахалинских японцев, и приказ этот был отдан не совсем в
обычном порядке, как-то криво: в запечатанном конверте, с непременным условием вскрыть и прочитать лишь по прибытии на
место.
Надобно заметить, что пролетающая птица не кричит своим обыкновенным голосом, а прилетающая и занимающая
места, хотя бы и временно, сейчас начинает свой природный,
обычный крик и свист.
— Не рассоримся, Макар, ежели, например, с умом… — объяснял «Домнушкин солдат» с
обычною своею таинственностью. —
Места двоим хватит достаточно: ты в передней избе живи, я в задней. Родитель-то у нас запасливый старичок…
Павел пожал плечами и ушел в свою комнату; Клеопатра Петровна, оставшись одна, сидела довольно долго, не двигаясь с
места. Лицо ее приняло
обычное могильное выражение: темное и страшное предчувствие говорило ей, что на Павла ей нельзя было возлагать много надежд, и что он, как пойманный орел, все сильней и сильней начинает рваться у ней из рук, чтобы вспорхнуть и улететь от нее.
А музыка лилась; «почти молодые люди» продолжали работать ногами с полным самоотвержением; чтобы оживить бал, Раиса Павловна в сопровождении Прейна переходила от группы к группе, поощряла молодых людей, шутила с своей
обычной Откровенностью с молодыми девушками; в одном
месте она попала в самую веселую компанию, где все чувствовали себя необыкновенно весело, — это были две беззаботно болтавшие парочки: Аннинька с Брат-ковским и Летучий с m-lle Эммой.
Все было на своем
месте — такое простое,
обычное, закономерное: стеклянные, сияющие огнями дома, стеклянное бледное небо, зеленоватая неподвижная ночь. Но под этим тихим прохладным стеклом — неслось неслышно буйное, багровое, лохматое. И я, задыхаясь, мчался — чтобы не опоздать.
Тайный, внутренний инстинкт привел его на то
место, где он разошелся сегодня с Николаевым. Ромашов в это время думал о самоубийстве, но думал без решимости и без страха, с каким-то скрытым, приятно-самолюбивым чувством.
Обычная, неугомонная фантазия растворила весь ужас этой мысли, украсив и расцветив ее яркими картинами.
Начался
обычный, любимый молодыми офицерами разговор о случаях неожиданных кровавых расправ на
месте и о том, как эти случаи проходили почти всегда безнаказанно.
У крыльца долго и шумно рассаживались. Ромашов поместился с двумя барышнями Михиными. Между экипажами топтался с
обычным угнетенным, безнадежно-унылым видом штабс-капитан Лещенко, которого раньше Ромашов не заметил и которого никто не хотел брать с собою в фаэтон. Ромашов окликнул его и предложил ему
место рядом с собою на передней скамейке. Лещенко поглядел на подпоручика собачьими, преданными, добрыми глазами и со вздохом полез в экипаж.
Жизнь течет
обычным порядком; обстановка кругом или изменяется, или остается неизменною — все равно «принципы» остаются нетронутыми, так что ни с какой стороны нет
места для тревог…
Несколько стариков-монахов помещалось на
обычных своих
местах у задней стены под хорами.
К Корнаковым вместе с Володей я вошел смело; но когда меня княгиня пригласила танцевать и я почему-то, несмотря на то, что ехал с одной мыслью танцевать очень много, сказал, что я не танцую, я оробел и, оставшись один между незнакомыми людьми, впал в свою
обычную непреодолимую, все возрастающую застенчивость. Я молча стоял на одном
месте целый вечер.
Прибыв в собор, она поместилась на
обычном своем
месте, налево, в первом ряду, и ливрейный лакей положил пред нею бархатную подушку для коленопреклонений, одним словом, всё по-обыкновенному.
Маска оказалась хорошенькой двадцатилетней невинной девушкой, дочерью шведки-гувернантки. Девушка эта рассказала Николаю, как она с детства еще, по портретам, влюбилась в него, боготворила его и решила во что бы то ни стало добиться его внимания. И вот она добилась, и, как она говорила, ей ничего больше не нужно было. Девица эта была свезена в
место обычных свиданий Николая с женщинами, и Николай провел с ней более часа.
— У меня два строя мыслей теперь, — ответил я. — Их можно сравнить с положением человека, которому вручена шкатулка с условием: отомкнуть ее по приезде на
место. Мысли о том, что может быть в шкатулке, — это один строй. А второй —
обычное чувство путешественника, озабоченного вдобавок душевным скрипом отношений к тем, с кем придется жить.
Севка сидел на
обычном своем
месте. Приемыш постучал в окно. Минуту спустя на темном крыльце застучали босые ноги.
— И, батюшка, ваше сиятельство, кàк можно сличить! — с живостью отвечал Чурис, как будто испугавшись, чтоб барин не принял окончательного решения: — здесь на миру
место,
место веселое,
обычное: и дорога и пруд тебе, белье что ли бабе стирать, скотину ли поить — и всё наше заведение мужицкое, тут искони заведенное, и гумно, и огородишка, и вётлы — вот, чтò мои родители садили; и дед, и батюшка наши здесь Богу душу отдали, и мне только бы век тут свой кончить, ваше сиятельство, больше ничего не прошу.
Каждодневно, утром, выходил он"из дома"на улицу, как в справочное
место, единственно для совершения
обычных деловых подвигов, и, совершив что следует, вновь возвращался"домой".
Сама госпожа Жиглинская, разодетая в черное шелковое платье и в модный, с пунцовыми лентами чепец, сидела на
обычном своем
месте с вязаньем в руках и надменно надсматривала за Марфушей, приготовлявшей на столе чайный прибор.
Профиль, резко выступавший в квадрате окна, стал расплываться. Что-то сделалось с моими глазами, и Тит вдруг стал близким и огромным. Потом явилось два Тита и два профиля в окне. Голова у меня кружилась… Я сделал усилие, и
обычная фигура Тита оказалась одна и на
месте. Но это меня не успокоило. Мгновение, и начались опять те же превращения…
Потом народ рассыпался частью по избам, частью по улице; все сии происшествия заняли гораздо более времени, нежели нам нужно было, чтоб описать их, и уж солнце начинало приближаться к западу, когда волнение в деревне утихло; девки и бабы собрались на заваленках и запели праздничные песни!.. вскоре стада с топотом, пылью и блеянием, возвращая<сь> с паствы, рассыпались по улице, и ребятишки с
обычным криком стали гоняться за отсталыми овцами… и никто бы не отгадал, что час или два тому назад, на этом самом
месте, произнесен смертный приговор целому дворянскому семейству!..
И Максимка, который, по странной игре случая, умел читать по складам, принимался, с
обычным перерубанием слов и перестановлением ударений, выкрикивать фразы, вроде следующей: «Но че́-ловек страстный выводит из сего пустого
места, кото-рое он находит в тварях, совсем противные следствия.
— Все это так, — заметила графиня, снова поглядывая на мужа, который подошел в эту минуту к столу и занял
обычное свое
место, — но я всегда боюсь этих зрелищ… Наши дети особенно так нервны, так впечатлительны…
Между ними завязался
обычный при встрече старых знакомых разговор. Граф расспрашивал ее об отце, давно ли она вышла замуж, давно ли переселилась в эти
места.
Простояв несколько минут на одном
месте и видя, что уже нет никакой возможности вернуться назад, Павел быстро пошел по зале; решившись во что бы то ни стало не конфузиться, и действительно, войдя в гостиную, он довольно свободно подошел к Кураеву и произнес
обычное: «Честь имею представиться».
Было все это тоже при
обычных картинах нашей природы, «когда стают в осень туманы густые и темные и ветер с полуденной страны и последи дожди и от солнца воскурение земли, и тогда надобе на ветр не ходити, а сидети во избе в топленой и окон не отворяти, а добро бы, чтобы в том граде нижити и из того граду отходити в
места чистые».
— Я ее обожаю! — продолжал адвокат совершенно искренно, но со своею
обычною ленивою грацией. — Я люблю, но не потому, что я мужчина, а она женщина; когда я с ней, то кажется, что она какого-то третьего пола, а я четвертого, и мы уносимся вместе в область тончайших цветовых оттенков и там сливаемся в спектр. Лучше всех определяет подобные отношения Leconte de Lisle. У него есть одно превосходное
место, удивительное
место.
Дэль долго бился с своими работниками, употребляя для их исправления
обычные средства хозяев: брань, строгие приказания, уменьшение жалованья, вычеты, лишение
места, судебное преследование.
Отец Сергий стоял на
обычном своем
месте и молился, то есть находился в том состоянии борьбы, в котором он всегда находился во время служб, особенно в большой церкви, когда он не служил сам.
Здесь немало людей, которых колесо фортуны, низвергши с известной высоты, зашвырнуло в
места отдаленные и которые здесь начинают вновь карабкаться со ступеньки на ступеньку, внося в эти «низменные» сферы не совсем
обычные в них приемы, образование и культуру.
Урезонив еврея, Михеич снова направлялся к излюбленному
месту на окне, где спина его скоро прилипала к натертому жирному пятну косяка, а нос и усы принимали
обычное положение. Еврей продолжал свои рулады, возвратившись к нотам, более свойственным человеческому голосу, или начинал что-то таинственно выстукивать в стену, как бы сообщая кому-то смысл сейчас слышанных слов.
В соседней с ним камере каторжник, помещенный сюда опять-таки за недостатком
места, совершал свою
обычную прогулку, гремя кандалами, а наверху гоготали и шумно возились воры.
Начинается
обычная канитель: собрались в тесном
месте издавна очертевшие друг другу люди, привыкли они в этот час спать, а теперь стоят здесь и знают, что завтра приедет начальство, начнётся неизбежная ругань, суматоха, знают они это, тупо сердятся все — на каждого, каждый — на всех.
Не успел начать Василий Борисыч, как дверь отворилась и предстала Манефа. Все встали с
мест и сотворили перед игуменьей
обычные метания… Тишина в келарне водворилась глубокая… Только и слышны были жужжание мух да ровные удары маятника.
На небольшой полянке, середи частого елового леса, стоял высокий деревянный крест с прибитым в середине медным распятьем. Здесь, по преданью, стояла келья отца Варлаама, здесь он сожег себя со ученики своими. Придя на
место и положив перед крестом
обычный семипоклонный нача́л, богомольцы стали по чину, и мать Аркадия, заметив, что отец Иосиф намеревается начать канон, поспешила «замолитвовать». Не хотела и тут ему уступить, хоть по скитским обычаям первенство следовало Иосифу, как старцу.
Время было уже позднее: двенадцатый час ночи.
Обычные посетители коммунных вечеров, кажись, все налицо. Кому бы быть в такую позднюю пору? Этот неожиданный и притом такой смелый, сильный звонок почти на всех присутствующих произвел довольно странное впечатление: иных покоробило, иным как-то жутко стало, а у кой-кого и легкий морозец по спине побежал. Все как-то невольно переглянулись, но решительно ни единая душа не тронулась с
места, чтобы идти в прихожую и отворить там двери.
И куда только подевалась
обычная апатия флегматичной толстухи — Пуд демонстративно отвернулась от меня, снова вошла в круг и встала в позу. Гребенки запиликали плясовую, девочки захохотали, и невольница-плясунья закружилась на
месте с грацией резвящегося гиппопотама…
— Ну, едемте, Ашанин, — проговорил доктор на следующий день. — Уж я оставил малайскую лодку. К чему беспокоить даром людей и брать с корвета шлюпку! — прибавил милейший доктор,
обычный спутник Ашанина при съездах на берег, так как оба они любили осматривать посещаемые ими
места основательно, а не знакомиться с ними только по ресторанам да разным увеселительным
местам, как знакомились многие (если не большинство) из их товарищей.
Их было шесть «выбранных» счастливиц:
обычная посетительница этого дома и любимица попечительницы Феничка, регент приюта, заменившая вышедшую и поступившую уже на
место красавицу Марусю Крымцеву, Евгения Сурикова и Паланя Заведеева.
Тайнинское —
обычный привал царей, убежище Грозного,
место свидания Лжедимитрия с матерью; Большие Мытищи с «громовым» колодцем...